Содержание
Сколько эмоций мы испытываем? | PSYCHOLOGIES
Познать себя
Раньше психологи считали, что большинство человеческих эмоций делятся на универсальные категории: счастье, грусть, гнев, удивление, страх и отвращение. Однако новое исследование, которое провел профессор психологии из Калифорнийского университета Дачер Келтнер, показало, что люди испытывают более 27 различных эмоций, и все они тесно связаны друг с другом.
Ученые использовали новые статистические модели, чтобы проанализировать реакцию более 800 людей на видеоролики, стимулирующие эмоциональный отклик. Это позволило им создать многомерную интерактивную карту, которая показывает связь эмоций. «Мы выяснили, что для достоверного описания эмоций, вызванных видеороликами, сотням людей потребовалось 27 различных чувств, а не шесть, как ученые предполагали ранее».
Более того, вопреки идее, что каждое эмоциональное состояние независимо от остальных, исследователи выяснили: такие эмоции, как трепет и умиротворение, ужас и грусть, изумление и обожание, плавно перетекают из одной в другую.
Ведущий автор исследования Алан Коуэн поясняет: «На нашей карте нет четко ограниченных кластеров для каждой эмоции, потому что все взаимосвязано. Эмоциональный опыт гораздо богаче и тоньше, чем считалось раньше. Мы надеемся, что наши находки помогут другим ученым и инженерам более точно зафиксировать эмоциональные состояния, которые влияют на настроение, мозговую активность и экспрессивные сигналы. Это приведет к более эффективному лечению психиатрических заболеваний, пониманию процесса зарождения эмоций в мозге и появлению технологий, отвечающих эмоциональным потребностям».
Организаторы исследования выбрали для эксперимента демографически разнородную группу из 853 мужчин и женщин. Участники смотрели в Сети беззвучные видеоролики продолжительностью от 5 до 10 секунд, которые должны были пробудить эмоции.
Для показа отобрали 2185 роликов на такие темы, как роды, дети, предложения руки и сердца, свадьбы, смерть, страдания, пауки, змеи, неуклюжие падения, рискованные трюки, сексуальные акты, природные катаклизмы, чудеса природы и неловкие рукопожатия.
Участников эксперимента разделили на три группы. Каждая группа смотрела серию роликов и после этого заполняла отчет. Первая группа сообщала об эмоциях, вызванных каждым роликом, в свободной форме. «Их ответы указывали на богатый и утонченный набор эмоциональных состояний, начиная с ностальгии и заканчивая отвращением», — отмечает Коуэн.
Благодаря полученным данным ученым удалось идентифицировать 27 различных категорий эмоций
Вторая оценивала каждый ролик в зависимости от интенсивности следующих эмоций: восхищение, благоговение, эстетическое удовольствие, изумление, гнев, тревога, трепет, неловкость, скука, спокойствие, смятение, презрение, сильное желание, разочарование, отвращение, боль, сопереживание, восторг, зависть, воодушевление, страх, вина, ужас, интерес, радость, ностальгия, гордость, облегчение, романтическое настроение, грусть, удовлетворение, сексуальное влечение, удивление, сочувствие и торжество.
Организаторы эксперимента заметили, что участники выбирают похожие ответы.
Более половины испытуемых дали одинаковые ответы для каждого видео.
Третья группа участников оценивала свой эмоциональный отклик на ролики по шкале от одного до девяти. Участники выносили оценки на основе таких противопоставлений, как положительное или отрицательное, возбуждение или спокойствие, доминирование или повиновение. Исследователям удалось спрогнозировать, какие оценки участники выставят роликам, на основе того, как участники других групп оценили эмоции от просмотра тех же роликов.
Исследование показало, что участники эксперимента демонстрировали схожие или одинаковые эмоциональные отклики на каждое видео. Благодаря полученным данным им удалось идентифицировать 27 различных категорий эмоций. С помощью статистического моделирования и техник визуализации исследователи собрали эмоциональные отклики на видео в семантический атлас эмоций. На этой карте каждая из 27 категорий обозначена определенным цветом.
«Мы хотели пролить свет на полную палитру эмоций, которые окрашивают внутренний мир», — сказал Коуэн.
Об авторах: Дачер Келтнер — профессор психологии в Калифорнийском университете в Беркли. Алан Коуэн — докторант в области нейробиологии в Калифорнийском университете в Беркли.
Текст:Жанна ОмельяненкоИсточник фотографий:Getty Images
Новое на сайте
Инцест, абьюз, сексуальное насилие: почему так трудно вспоминать детские травмы
«18 — детский возраст»: психолог объясняет, почему это так
Свобода или распущенность: почему мат становится частью повседневной лексики
«Принимаю близко к сердцу проигрыш в настольные игры. Как перестать расстраиваться?»
Как уйти от абьюзера без последствий: 5 важных правил
Немного от мартышки, немного от шимпанзе: ученые объяснили, почему человек воюет
Что делать, если не хватает света: 5 идей для зимы
«Как разлюбить того, кто мной не интересуется?»
Впечатлить за 2 секунды: как радость, ярость, страх и зависть влияют на нашу работу
В течение многих лет считалось, что эмоциям нет места в рабочем мире.
Идеальный лидер — это тот, кто подходит к проблемам рационально и бесстрастно. Но в реальности эта схема не работает — все мы люди. Профессор бизнес-школы «Сколково» Елена Витчак рассказывает, как осознавать эмоции, использовать себе во благо и влиять на энергию вашей команды
Немецкий поэт и драматург Карл Бюхнер как-то сказал: «Люди могут не вспомнить ваших конкретных слов, но никогда не забудут, что при этом почувствовали». Это высказывание в бизнес-литературе обросло различными дополнениями, но смысл остается тот же: в коммуникациях, конфликтах, сложных переговорах через некоторое время участники не вспомнят, что обсуждали, какие цифры называли. Они вспомнят, как себя чувствовали либо как их заставили себя почувствовать.
Закончили чтение тут
Наши переговоры тем сложнее, чем шире эмоциональная воронка, в которую собеседники попадают.
В управлении командами для руководителя основной управленческий вызов лежит в создании качественной среды, где личностные качества участников важны, но не так критичны, как нам кажется. В своей книге «Обучение не гарантирует результата» (Telling Ain’t Training) Гарольд Столович и Эрик Кипс однозначно утверждают, что «слабая эффективность на рабочем месте в значительной степени связана с факторами среды, а не личности». Согласно многочисленным исследованиям, командная эффективность на 80% зависит от среды и лишь на 20% от индивидуальных способностей команды. Что же влияет на среду, в которой работает команда?
Волшебный конструктор благоприятной среды состоит из многочисленных пазлов: психологическая безопасность, эмоциональный настрой, баланс критики и похвалы, конструктивная обратная связь, высокий уровень доверия, наличие определенного уровня негативных эмоций. Все, что регулирует среду для команды, прямо или косвенно связано с эмоциями, о которых мы понимаем крайне мало.
Есть два подхода к пониманию эмоций. Первый — деление эмоций на различные группы и подгруппы с дальнейшим анализом. Эмоции можно разделить на несколько групп с «детскими названиями»: радость, злость, грусть, страх, любовь, удивление. Количество эмоций различное, но конечное. Их не более тринадцати.
Второй подход — это схемы, которые объясняют, как наши ситуационные реакции формируются со временем. Метафорически это означает, что способ, как люди используют свои эмоции, зависит от взаимодействия эмоций и разума, а это взаимодействие зависит от эмоционального опыта личности, а также усвоенных социальных и поведенческих навыков. Надо признать, что для многих людей эмоции — крайне запутанное дело. Мы начинаем думать или разговаривать о них только тогда, когда они достигают крайней формы. Мы физиологически не в состоянии управлять своими эмоциями, а чтобы их контролировать, необходимо их как минимум распознавать, чему нас никогда не учили.
Хорошая новость — эмоциональная грамотность относится к тем навыкам, которым можно научиться.
Впечатление за 2 секунды
Кандидат приходит на собеседование с прекрасным резюме. Вы смотрите на него и немедленно чувствуете неприязнь, но ничего не можете с собой сделать.
Налини Амбади и Роберт Розенталь из Гарвардского университета захотели изучить справедливость суждения, которое мы выносим о человеке, впервые его увидев. В ходе эксперимента исследователи показали студентам 10-секундное видео с преподавателями, которых нужно было оценить по 15 разным параметрам. Потом они повторили этот эксперимент с другой группой, показав только 5 секунд от видео. В конце они оставили 2 секунды, чтобы оценить преподавателей для третьей группы испытуемых. Интересно, что оценки после 10 и 2-секундного просмотра оказались одинаковыми.
Эти и многие другие исследования позволили сделать вывод: мы решаем, верить ли человеку или нет, нравится он нам или нет, доверяем ли мы ему или нет, еще до того, как он откроет рот. Это механизм выживания, доставшийся нам от предков. Мы моментально отвечаем себе на три вопроса о собеседнике: друг или враг? Победитель или неудачник? Достоин доверия или нет?
Из чего состоит настроение
Кроме бизнес-лайфхаков существует всеми признанная концепция «эмоционального интеллекта». Эмоциональный интеллект EQ, придуманный двумя исследователями — Питером Саловей и Джоном Майером и популяризированный Дэниелом Гоулманом в его одноименной книге. Он показывает способность человека распознавать эмоции, понимать намерения, мотивацию и желания других людей и свои собственные, а также способность управлять своими эмоциями и эмоциями других людей в целях решения практических задач.
В нас удивительным образом уживаются два ума. Рациональный ум — инструмент постижения, который мы способны осознавать. Он логичен, занят мыслями о повседневности, более заметен по своему результату в виде знания, отражает способность ума обдумывать и размышлять. Эмоциональный ум — другая система познания, мощная, импульсивная, иррациональная. Подобный механизм познания сложился за миллиарды лет эволюции. Эмоции и интуиция управляли нашей мгновенной реакцией в ситуациях, когда нам грозила смертельная опасность. В идеале должно существовать равновесие между рациональным и эмоциональным, когда эмоции питают и воодушевляют нас на действия рационального ума. И наоборот, рациональный ум облагораживает и в некоторых случаях запрещает проявление эмоций.
Сильные эмоции вроде тревоги и гнева могут создавать помехи, которые негативно влияют на оперативную память. Именно поэтому мы совершенно не можем здраво мыслить во время подобных аффектов.
Один из полезных способов заметить эмоции на ранних этапах был предложен психологом Робертом Плутчиком, который разработал шкалу эмоций, или колесо эмоций. В нем большой интерес представляет переход от базовых эмоций (радость, доверие или страх) к производным эмоциям (гнев, неудовольствие, горе). Например, злость на самом нижнем уровне интенсивности — это досада, на самом высоком уровне колеса злость становится гневом. Почему это важно в рабочем процессе?
Давайте представим, что вы назначили нового руководителя проекта, но сомневаетесь, справится ли он с заданием. Сотрудник может испытывать первоначальные опасения, потому что сомневаются, сможет ли хорошо сделать работу. Опасение превращается в тревогу, что результат будет плохим. Если в команде не говорят об эмоциях, а вы как руководитель ее не заметили, чувство остается непризнанным и неуправляемым. Далее оно перемещается на следующий уровень «колеса Плутчика» и становится страхом.
Страх вызывает целый набор новых поведенческих моделей, куда входит обвинение других, нулевой прогресс, оборона, непродуктивные коммуникации. Если руководитель по-прежнему не урегулировал ситуацию, может возникнуть следующая форма эмоции — ужас. Тогда мозг не только полностью захватывают эмоции, не только проект терпит неудачу, но и сам человек совершает непонятные и непредсказуемые вещи. Для большей эффективности необходимо распознавать эмоции в момент возникновения.
Страх — самая мощная и первичная, базовая программа человека, еще одна эмоция, в которой скрыта сила. У человека есть миндалевидное тело — амигдала, область головного мозга, в которой зарождается чувство страха. Амигдала отвечает за то, что мы боимся 24 часа в сутки. У людей наблюдается разная активность амигдалы: у кого-то она более активна, у кого-то менее. Позитивное предназначение страха — безопасность, самозащита, выживание вида.
Страх — результат действия древней программы в человеческом мозге, несмотря на то, что в современном мире 95% наших сигналов-опасений бессмысленны. Если в прежние времена человеку, чтобы выжить, нужно было защищать себя постоянно, то сейчас такой необходимости нет. Страх встроен в нас настолько глубоко, что часто мы не можем ему сопротивляться. Отказываемся от действий по причине того, что нам страшно, воспринимая это как подсказку интуиции, но это всего лишь реакция мозга, который всегда сторонится всего нового, сообщает, что мы на неизведанной территории и готовых сценариев здесь нет. В работе команд страх является сильнейшим барьером — это страх осуждения, боязнь быть непонятым, отверженным или осмеянным, страх потери контроля.
Это «гремлины», как любят говорить коучи, — мифические существа, которые виноваты в неожиданно возникающих проблемах. У каждого они есть, но умеете ли вы с ними работать?
Ричард Никсон однажды сказал: «Люди сильнее реагируют на страх, чем на любовь.
Этому не учат в школе, но это так»
Этому не учат в школе, но это так»Удивительные исследования были проведены для анализа чувства зависти. Зависть сложно назвать эмоцией в чистом виде, но она интересно влияет на работу команды. Марк Штейн, профессор управления и менеджмента в Лейчестерском университете Великобритании, высказал гипотезу, что опасения лидеров-руководителей, что подчиненные превзойдут их в работе, делают зависть «реальной проблемой в преемственности руководства». Более того, исследования Тани Менон, доцента университета штата Огайо, показывают, что зависть мешает обмену знаниями и инновациями, потому что эмоция зависти заставляет людей подключать страх конкуренции.
Эмоциональный день управленца
На практике любой руководитель с утра до вечера регулирует эмоциональное состояние себя и других. Короткое совещание в понедельник — как начнется, таким день и будет, с шуток, анекдотов или головомойки отдельных нерадивых членов команды.
Они промолчат, но рептильный мозг поднимет нужный уровень тревоги, и кортизол не заставит себя ждать.
В течение дня руководитель узнает, что подрядчик испортил оборудование и поставки начнутся с большим опозданием. Он молча выслушает сотрудника, который принес плохую весть, прибережет «гнев» для подрядчика. У него уже выстроилась сюжетная линия комбинации гнева и злости. И если факты окажутся достоверными, его мотивация «порвать всех на части» усилится многократно.
Потом руководитель идет на производство и узнает, что бюджет на продукт увеличился раза в три. Его мозг четко отслеживает ситуацию и подгоняет необходимое количество страха, что проект закроется, его репутация будет испорчена. (Как я буду выглядеть?) Страх работает ежесекундно, и «гремлины» превращаются в монстров.
А вечером он выступает перед студентами, заставив себя сосредоточиться, вдруг начинает рассказывать о своих продуктах с огромной любовью, с гордостью о миссии компании, с нежностью о инженерах, которые меняют этот мир.
Он доволен. Радость и удовольствие вытеснили все, что там накопилось за день.
Есть простое упражнение. Попробуйте представить разные предметы: cтол, водопад, самолет, машину. Никаких проблем не возникнет. Теперь попробуйте представить эмоции: радость, грусть, страх, злость. Для смены «образов эмоций» нам потребуется гораздо больше времени. В постоянной спешке у нас нет возможности переживать эмоции, но именно они влияют на работу вашей команды.
Поведение, которое вознаграждается и признается в большинстве организаций, — способность быть логичным, эффективным, решать сложные задачи и обладать способностями урегулировать проблемы. К сожалению, наиболее эффективные и яркие исполнители могут потерять наработанные навыки, когда эмоциональное состояние берет верх над рациональным началом. Это может быть вмешательство в ценности, значимое событие, меняющее жизнь, развод или недомогание.
Организации могут ответить одним их двух способов: заменить излишне эмоциональных руководителей теми, кто действует по стандартам и разумно, или оказать поддержку.
У большинства людей, которые нас окружают, есть внутренние «эмоциональные шрамы», описанные в книге Максуэлла Мольца «Психокибернетика». И их воздействие на личность очень мощное. Организм всегда защищает нас от будущих травм, создавая рубцы, но «основные отношения травмированного человека с миром — это почти всегда отношения вражды. И он опирается не на принятие, сотрудничество, совместную работу и удовольствие, а на концентрацию соперничества, сражения и обороны».
Задача руководителя будущего в числе других задач — уметь распознавать, понимать и регулировать эмоциональный фон команды, потому что именно он во многом определяет энергию людей и создает среду.
Практические советы руководителю
— Разберитесь как можно глубже, какова ваши персональные ценности.
Знание своих ценностей — ключ к пониманию того, почему определенные ситуации вызывают у вас эмоциональный отклик. Осознавая свои ценности, вы узнаете, почему вы ведете себя так или иначе в определенных ситуациях. Помните, что другие люди также готовы занять оборону и уйти в эмоциональное поле, если на кону их персональные ценности или убеждения.
— Тренируйте способность понимать свое самочувствие. Осознание своих эмоций прямо влияет на принимаемые вами решений и помогает сформировать репутацию руководителя, который не зависит от непредсказуемого настроения. Называйте эмоции, которые вами движут словами. «Сейчас я злюсь». «Мне страшно». «Я волнуюсь». Попробуйте регулярно оценивать происходящее с точки зрения возникающих эмоций. Старайтесь распознавать эмоции на ранних стадиях спирали.
— Обращайте внимание на среду и контекст, в котором вы работаете. Это даст возможность понять, почему ваша команда ведет себя так или иначе.
Это также даст вам время, чтобы предпринять определенные действия, если ситуация или поведение выходят из-под контроля.
— Когда люди ведут себя странно или плохо, найдите время, чтобы выяснить причины такого поведения. Большинство ваших сотрудников — эмоциональные существа. За внешними обстоятельствами чаще всего скрывается то, что люди чувствуют.
— Пробуйте выделять «время тишины» для своей команды. У людей должны быть «тихие часы», когда их никто не трогает. Сотрудник может не читать почту, не отвечать. Он может сам планировать свою деятельность и нести ответственность за свои действия.
— Включите в расписание время на себя. В нашей культуре, к сожалению, не ценится время, которое мы тратим на себя. Это может быть разговор не о работе, встреча с коучем, психологом либо просто интересным человеком.
Это может быть формат «переключения», когда вы регулируете свое состояние, подпитывая положительные эмоции.
— Разрешите себе и своей команде говорить об эмоциях. «Эмоциональная смелость» помогает в решение сложных конфликтов или непродуктивных коммуникациях.
Что поможет команде накапливать критически важную массу «эмоциональной энергии»:
- Неравнодушие и чуткость друг к другу. Именно забота друг о друге создает нужный уровень психологической безопасности.
- Искры страсти к делу, клиенту, продукту. Большие цели, яркие образы и дофамин поддерживает нас в трудные времена.
- Креативные способы управления стрессами и конфликтами.
- Баланс критики и поощрения (коэффициент Лосада, или Losada ratio говорит нам, что на одно критическое замечание должно быть три «поглаживания» или похвалы).
- Понимание сильных и слабых сторон каждого члена команды, потому что неизбежно наступает время, когда сильные должны помочь слабым.
В течение многих десятилетий считалось, что эмоциям нет места в рабочем мире и идеальный лидер— это тот, кто подходит к проблемам рационально и бесстрастно. Однако реальность такова, что эмоции неизбежны, когда группа людей собирается вместе на длительный период времени для работы над сложными задачами, и при эффективном использовании настроение и эмоции лидера могут быть скорее плюсом, чем минусом. Управление эмоциями — не самая легкая наука. Но, как сказала много лет назад Мария Кюри, «Ничего в жизни не надо бояться. Надо лишь понять. Сейчас пришло время понимать больше, чтобы бояться меньше». Я не сомневаюсь, что многие в этом непростом 2020 году согласятся со мной в одном: люди забудут то, что вы обсуждали, люди забудут то, о чем вы договаривались, люди забудут то, что вы потом делали, но они никогда не забудут, как они себя почувствовали или как вы заставили их себя почувствовать.
У людей есть 27 различных типов эмоций, согласно науке
ЛОС-АНДЖЕЛЕС: Ученые определили 27 различных типов эмоций, оспаривая давнее предположение, что наши чувства подпадают под универсальные категории счастья, печали, гнева, удивления, страха и отвращение.
Используя новые статистические модели для анализа реакции более 800 мужчин и женщин на более чем 2000 эмоциональных видеоклипов, исследователи из Калифорнийского университета в Беркли (UC Berkeley) в США определили 27 различных категорий эмоций и создали многомерную, интерактивная карта, чтобы показать, как они связаны.
«Мы обнаружили, что 27 различных измерений, а не шесть, необходимы для того, чтобы сотни людей достоверно сообщали о своих чувствах в ответ на каждое видео», — сказал Дачер Келтнер, профессор Калифорнийского университета в Беркли.
Более того, в отличие от представления о том, что каждое эмоциональное состояние представляет собой остров, исследование показало, что «существуют плавные градиенты эмоций между, скажем, трепетом и умиротворением, ужасом и печалью, весельем и обожанием», — сказал Келтнер.
старший автор исследования, опубликованного в журнале PNAS.
«Мы не получаем на карте конечных кластеров эмоций, потому что все взаимосвязано», — сказал Алан Коуэн, докторант в области неврологии Калифорнийского университета в Беркли.
«Эмоциональные переживания намного богаче и разнообразнее, чем считалось ранее», — сказал Коуэн.
«Мы надеемся, что наши результаты помогут другим ученым и инженерам более точно фиксировать эмоциональные состояния, лежащие в основе настроения, активности мозга и экспрессивных сигналов, что приведет к улучшению психиатрического лечения, пониманию мозговой основы эмоций и технологий, реагирующих на наши эмоциональные потребности», — добавил он.
В ходе исследования демографически разнообразная группа из 853 мужчин и женщин вышла в интернет, чтобы просмотреть случайную выборку немых видеороликов продолжительностью от 5 до 10 секунд, призванных вызвать широкий спектр эмоций.
Темы из 2185 видеоклипов, собранных из различных онлайн-источников для исследования, включали рождение и младенцев, свадьбы и предложения, смерть и страдания, пауков и змей, физические падения и рискованные трюки, половые акты, стихийные бедствия, чудесную природу и неловкие рукопожатия.
Три отдельные группы участников исследования просматривали последовательности видеороликов и после просмотра каждого клипа выполняли отчетное задание.
В целом, результаты показали, что участники исследования в целом разделяли одинаковые или похожие эмоциональные реакции на каждое из видео, предоставив множество данных, которые позволили исследователям определить 27 различных категорий эмоций.
С помощью методов статистического моделирования и визуализации исследователи организовали эмоциональные реакции на каждое видео в семантический атлас человеческих эмоций.
На карте каждой из 27 различных категорий эмоций соответствует определенный цвет.
«Мы хотели пролить свет на всю палитру эмоций, которые окрашивают наш внутренний мир», — сказал Коуэн.
Загрузите приложение The Economic Times News News, чтобы получать ежедневные обновления рынка и деловые новости в прямом эфире.
Обиды: борьба науки за определение эмоций
Здоровье
Хотя исследователи могут изучать выражения лица, модели мозга, поведение и многое другое, каждое из них является лишь частью неуловимого целого.
Когда Пол Экман был аспирантом в 1950-х годах, психологи в основном игнорировали эмоции. Большинство психологических исследований в то время были сосредоточены на бихевиоризме — классической обусловленности и тому подобном. Сильван Томкинс был еще одним известным Экману человеком, изучавшим эмоции, и он проделал небольшую работу над выражением лица, которое Экман считал чрезвычайно многообещающим.
«Для меня это было очевидно, — говорит Экман. «В этих холмах есть золото; Я должен найти способ добыть его».
Для своих первых межкультурных исследований в 1960-х годах он путешествовал по США, Чили, Аргентине и Бразилии. В каждом месте он показывал людям фотографии с разными выражениями лица и просил их сопоставить изображения с шестью разными эмоциями: счастьем, печалью, гневом, удивлением, страхом и отвращением. «Согласие было очень высоким, — говорит Экман.
Люди, как правило, сопоставляли улыбающиеся лица со «счастьем», нахмуренные лица с поджатыми губами — со «гневом» и так далее.
Но на эти ответы могла повлиять культура. Он думал, что лучший способ проверить, действительно ли эмоции универсальны, — это повторить свой эксперимент в совершенно отдаленном обществе, которое не освещалось западными СМИ. Поэтому он запланировал поездку в Папуа-Новую Гвинею, его уверенность подкрепляли просмотренные им фильмы об изолированных культурах острова: «Я никогда не видел выражения, с которым я не был бы знаком в нашей культуре», — говорит он.
Оказавшись там, он показал местным жителям те же фотографии, что и другим субъектам исследования. Он дал им выбор между тремя фотографиями и попросил выбрать изображения, соответствующие разным историям (например, «ребенок этого мужчины только что умер»). Взрослые участники выбирали ожидаемую эмоцию от 28 до 100 процентов времени, в зависимости от того, какие фотографии они выбирали. (28 процентов были чем-то вроде выброса: тогда людям приходилось выбирать между страхом, удивлением и печалью.
Следующим самым низким показателем было 48 процентов.)
Итак, шесть эмоций, использованных в исследованиях Экмана, стали известны как «базовые эмоции», которые признают и испытывают все люди. Некоторые исследователи теперь говорят, что существует менее шести основных эмоций, а некоторые говорят, что их больше (сам Экман теперь увеличил их до 21), но идея остается прежней: эмоции биологически врождены, универсальны для всех людей и проявляются через выражение лица. выражения. Экман, ныне почетный профессор психологии Калифорнийского университета в Сан-Франциско со своей собственной компанией The Paul Ekman Group, был назван одним из Time 100 самых влиятельных людей 2009 года благодаря этой работе.
Но, несмотря на известность теории, есть ученые, которые не согласны с ней, и в последние годы споры о природе эмоций возобновились. Хотя было бы легко изобразить аргумент как двусторонний — сторонники универсальности против антиуниверсальности или друзья Экмана против его критиков — я обнаружил, что все, с кем я говорил для этой статьи, думают об эмоциях немного по-разному.
В разных культурах люди, как правило, сопоставляли улыбающиеся лица со «счастьем», нахмуренные лица с сжатыми губами — со «гневом» и так далее.
«Говорят, что существует столько же теорий эмоций, сколько и теоретиков эмоций», — говорит Джозеф Леду, профессор неврологии и директор Института эмоционального мозга и Института психиатрических исследований Натана Клайна при Нью-Йоркском университете.
Суть этих дискуссий и теоретизирования заключается в том, что чрезвычайно трудно определить, о чем люди спорят и теоретизируют по поводу . Потому что нет четкого определения, что такое эмоция.
Слово «эмоция» не существовало в английском языке до начала 17 века. Она перебралась из Франции в Великобританию, когда британский лингвист Джон Флорио перевел эссе философа Мишеля де Монтеня; Сообщается, что Флорио извинился за то, что включил это слово вместе с другими «неотесанными терминами» из французского языка. Неотесанным, возможно, потому, что, как объясняет Томас Диксон в своей истории этого слова, тогда оно относилось к волнениям, движениям тела или волнениям — например, могло быть «общественное волнение».
«Счастливое» лицо из исследовательской фотосессии Пола Экмана (© Paul Ekman)
На протяжении многих веков виды психических состояний, к которым теперь относятся «эмоции», обычно назывались либо страстями, либо привязанностями. Древнегреческие и римские стоики были заведомо настроены против страстей; они учили, что человек должен использовать разум для борьбы со всеми чувствами, чтобы избежать страданий. Христианские богословы Фома Аквинский и Августин Гиппопотам посчитали, что это многовато, поэтому выделили отдельную категорию добрых, добродетельных чувств, которые назвали привязанностями — такими, как семейная любовь и сострадание к другим, — и отделили их от «зла». страсти, такие как похоть и гнев.
Примерно в середине 18 века, пишет Диксон, эти страсти и привязанности были объединены под эгидой эмоций. В начале 19 века шотландский философ Томас Браун первым предложил эмоцию в качестве теоретической категории, открыв дверь для научных исследований. Но хотя он очень хотел ее изучить, Браун не мог ее определить.
«Точное значение термина эмоция, трудно выразить в какой-либо словесной форме», — сказал Браун на лекции. Так оно и осталось.
«Единственное, что можно сказать наверняка в области эмоций, это то, что никто не согласен с тем, как определять эмоции», — написал мне по электронной почте Алан Фридлунд, доцент кафедры психологии и наук о мозге Калифорнийского университета в Санта-Барбаре. Многие современные статьи на эту тему начинаются со ссылки на статью 1884 года влиятельного психолога Уильяма Джеймса «Что такое эмоция?», а затем сетуют на то, что наука до сих пор не ответила на этот вопрос. Если исследователь предлагает рабочее определение в исследовании, маловероятно, что кто-либо, кроме автора, будет использовать его или согласиться с ним. Автор может классифицировать эмоции на основе поведения, физиологических реакций, чувств, мыслей или любой их комбинации.
«Семантика имеет отношение к указанию», — говорит Джеймс Рассел, профессор психологии Бостонского колледжа.
«Под «эмоциями» мы подразумеваем «те вещи».
В повседневной жизни отсутствие формализованного определения эмоции (или любого из более конкретных терминов, вытекающих из нее — счастья, гнева, печали и т. д.) может не так уж и важно. Это не значит, что если кто-то говорит вам, что он сердится, вы понятия не имеете, что она имеет в виду. Там есть некоторый уровень понимания. Но попросите людей объяснить словами, что такое эмоция («объясните это роботу, который только что стал разумным», как я люблю выражаться), и они быстро окажутся в тупике.
Я попросил нескольких своих коллег попробовать и получил такие ответы, как «индивидуально-специфические реакции на переживания», «чувствительность к событиям», «реакция вашего разума на переживания» и, выражаясь поэтически, «описание нематериальных человеческих чувств, мощные внутренние ощущения, которые окрашивают каждый наш опыт».
Все эти определения очень хороши. Все они чувствуют себя правыми. Но в основе своей, как сказал тот последний человек, эмоции неосязаемы.
Они определенно что-то. Они не ничто. И этого может быть достаточно для жизни, но недостаточно для науки.
«Психология — это действительно экспериментальная философия», — говорит Лиза Фельдман Барретт, заслуженный профессор психологии Северо-восточного университета и автор готовящейся к выходу книги How Emotions Are Made . Биология, например, — это дисциплина, которая опирается исключительно на наблюдения за миром природы, в то время как исследователи психологии «берут категории здравого смысла, которые люди используют в повседневной жизни, и пытаются обращаться с ними как с научными категориями».
«Удивление», эмоция, которую испытуемые Экмана часто путают со «страхом» или «грустью» (© Пол Экман)
В последние годы Барретт стал новым голосом в области эмоций, с уникальным взглядом на то, как думать о феномен. В своей статье 2006 года «Являются ли эмоции естественными видами?», она бросила перчатку, решительно выступая против точки зрения Экмана о том, что эмоции являются биологически базовыми.
(Термин «естественный вид» относится к группе элементов, которые по своей сути эквивалентны.) «Естественно-видовой взгляд изжил свою научную ценность, — писал Барретт, — и теперь представляет серьезное препятствие для понимания того, что такое эмоции и как они проявляются». Работа.»
По словам Экмана, доказательства универсальности «чрезвычайно убедительны и надежны статистически». В метаанализе аналогичных экспериментов по сопоставлению фотографий люди из разных культур смогли правильно классифицировать выражения эмоций в среднем в 58% случаев — выше для одних эмоций и ниже для других. Это значительно больше, чем случайность. Вопрос в том, достаточно ли?
По мнению Барретта, такие слова, как «радость» и «ярость», описывают целый ряд сложных процессов в мозге и теле, которые не обязательно связаны между собой.
Барретт говорит нет. Она не считает, что категоризация выражений показывает, что эмоции являются биологически базовыми, и она не убеждена, что эти конкретные выражения появляются каждый раз, когда кто-то испытывает соответствующую эмоцию.
Она указывает, например, на тонкость и диапазон эмоционального выражения актеров. «Когда вы в последний раз видели, как актер получает премию Оскар за хмурый взгляд?» она спрашивает.
В своей статье 2006 года она признает, что «метааналитические и нарративные обзоры ясно указывают на то, что воспринимающие из разных культур лучше, чем случайность, соглашаются в выборе наилучшего ярлыка для постановок, статичных конфигураций лица… Но сверхслучайная точность — это всего лишь часть картины».
Остальная часть изображения является интерпретацией. Либо 58 процентов достаточно для вас, либо нет. Если происходит что-то действительно универсальное и врожденное, почему мы не можем сделать что-то лучше, чем просто «выше случайности»?
Человеческая ошибка, могут сказать некоторые. Тот факт, что эмоция выражена на лице, не означает, что человек, смотрящий на лицо, может точно ее прочитать. Или, может быть, одно и то же выражение может быть прочитано разными людьми по-разному.
Барретт предполагает, что, рассказывая людям такие истории, как «у этого человека умер ребенок», они могут квалифицировать надутое лицо как грусть, тогда как они могли бы назвать это чем-то другим без контекста.
У Рассела, который также был видным критиком естественного взгляда на эмоции, есть похожая жалоба. «Принуждение наблюдателя к выбору ровно одного варианта рассматривает набор вариантов как взаимоисключающие, а они таковыми не являются. Субъекты относят одно и то же выражение лица… к более чем одной категории эмоций».
По мнению Барретта, эмоции полностью выдуманы. Не то чтобы они не имели смысла — просто такие слова, как «радость», «стыд» и «ярость», описывают целый ряд сложных процессов в мозге и теле, которые не обязательно связаны между собой. Мы просто объединили некоторые из этих вещей и назвали их. Она сравнивает понятие эмоций с понятием денег.
«Единственное, что объединяет эту категорию, — это согласие людей, — говорит она. «Валюта существует, потому что мы все согласны с тем, что что-то можно обменять на материальные блага.
Поскольку мы согласны, это имеет ценность. Одна из замечательных вещей, которые люди могут делать, чего не могут другие животные, заключается в том, что мы можем придумывать вещи и делать их реальными. Мы можем создавать реальность».
Одна из распространенных критических замечаний по поводу подхода с маркировкой фотографий состоит в том, что выражения на фотографиях являются постановочными. Исследование, проведенное в 1980-х годах, показало, что, когда людям показывали фотографии искренних, спонтанных эмоций, уровень распознавания снижался с более чем 80 процентов для постановочных изображений до всего 26 процентов.
«Страх» (© Пол Экман)
Это правда, что в повседневной жизни вы, вероятно, не будете видеть лицо Эдварда Мунка Крик каждый раз, когда кто-то боится. Крайняя, преувеличенная версия эмоционального выражения лица может появиться только в экстремальных ситуациях — когда умер любимый человек или когда кому-то угрожает смертельная опасность. Согласно теории Экмана, для более тонких эмоций соответствующие выражения также более тонкие.
И люди также могут активно подавлять свои более драматичные выражения лица, если они не хотят, чтобы люди знали, что они чувствуют. То, что Экман называет микровыражением, — это маленькие, быстрые движения лица, которые иногда все равно просачиваются наружу, даже когда кто-то пытается скрыть это.
Чтобы подтвердить свою теорию микровыражений, Экман провел исследование, измерив движение лицевых мышц при возникновении эмоций. (Это привело к созданию системы кодирования лицевых движений Экмана, справочника по движениям лицевых мышц, используемого как учеными, так и художниками, в том числе Pixar, говорит он.) Меньшие движения труднее увидеть, что может объяснить, почему искренние выражения в этом исследовании из 1980-е годы были труднее распознать испытуемыми — едва уловимые эмоции — это чаще всего то, что исследователи могут вызвать в лаборатории. Дачер Келтнер, бывший студент Экмана и профессор психологии Калифорнийского университета в Беркли, говорит об этом так: «Вы должны сделать шаг назад и напомнить себе, что на самом деле изучают эти ученые. Чаще всего мы изучаем реакцию людей на видеоклипы. Я люблю кино, но маленькие двухминутные отрывки из фильмов ниже по шкале мощных пробуждающих эмоции».
Даже если брови на мгновение нахмурятся, это не значит, что кто-то это заметит или даже воспримет это как гнев. Большинство людей этого не сделает, говорит Экман. Вот почему он создал инструменты, которые теперь продает на своем веб-сайте, которые, как утверждается, учат пользователя распознавать эти микровыражения и, таким образом, лучше читать, какие эмоции испытывают другие люди. Это было бы довольно большой силой.
«Эти [инструменты] использовались различными организациями — всеми трехбуквенными разведывательными и правоохранительными органами на национальном уровне», — говорит Экман. «Мое исследование не ограничивалось маркировкой неподвижных фотографий». Он жалуется, что удаление его работ полностью игнорирует этот компонент. «Мои критики делают вид, что [исследование измерений] не было опубликовано, но оно было опубликовано, и над ним было проделано много работы».
Это исследование на самом деле является основой для телевизионной криминальной драмы «Обмани меня », в которой рассказывается об исследователе, который помогает правоохранительным органам, обнаруживая обман по выражению лица и языку тела. «Я просматривал каждый сценарий, — говорит Экман, — и давал им отзывы, которые иногда они принимали, а иногда нет».
Но по большей части именно основная идея Экмана — что эмоции одинаковы для всех людей в разных культурах — вызывает наибольшую критику. За десятилетия до того, как Барретт или Рассел раскритиковали его модель, он подвергся резкой критике со стороны известного антрополога Маргарет Мид, которая считала, что эмоции являются продуктом культуры. «[Мид] обращался со мной довольно небрежно, — говорит Экман. В 19В 75 выпуске The Journal of Communication Мид написал пренебрежительную рецензию на книгу Экмана Дарвин и выражение лица , назвав ее «примером ужасающего состояния гуманитарных наук».
«Я так и не узнал, шутит ли она над моим именем», — говорит Экман, имея в виду «Пол» в слове «ужасно».
Но эмоции не существуют в вакууме, и для некоторых исследователей контекст — это все. (Хотя, как бы то ни было, Экман признает, что на базовый набор эмоций, общих для всех людей, может влиять опыт.) «Когда у людей в разных культурах есть слова для обозначения гнева, это не означает, что гнев означает одно и то же, что он развивается одинаково, что одни и те же ситуации считаются гневом, что гнев действует в отношениях одинаково», — говорит Батья Гомеш де Мескита, директор Центра социальной и культурной психологии в Университете Левена в Бельгия.
Когда Мескита рассматривает фотографии Экмана, она говорит: «Мне непонятно, выражают ли эти лица эмоции. Но бесспорно, что то, что они выражают, имеет отношение к эмоциям. Я думаю, что многие проблемы связаны не столько с данными, сколько с выводами из этих данных».
Если не выражение лица, то как лучше всего измерять эмоции? Статья 2007 года, соавторами которой были Барретт и Мескита, призывала «сосредоточиться на неоднородности эмоциональной жизни». Авторы утверждали, что «использование языка, контекст, культура или индивидуальные различия в предыдущем опыте будут вызывать различия в том, переживаются ли эмоции, какие эмоции испытываются и как они переживаются». Существует ряд методологий, которые исследователи могут использовать, чтобы уловить эту неоднородность, от визуализации мозга до измерения физиологических реакций, но узнать, что кто-то на самом деле чувствует, говорит Барретт, трудно сделать с помощью чего-либо, кроме самоотчета — просьбы людей описать, как они себя чувствуют. Чувствуете или отвечаете на вопросы анкеты.
«Гнев» (© Пол Экман)
«Золотой стандарт — это самоотчет», — говорит Мария Гендрон, научный сотрудник лаборатории Барретта на Северо-Востоке. «Потому что он не делает предположений».
Конечно, эта методология также подлежит обсуждению. «Память об эмоциональных переживаниях крайне ненадежна, — говорит Экман. «Если используется [самоотчет], я не буду читать статью».
Одна из проблем, на которую мне указывали многие ученые, заключается в непоследовательности языка, особенно языка эмоций. «Если кто-то говорит: «Я очень хочу тебя увидеть», на самом деле он говорит: «Я очень хочу тебя увидеть», — говорит Экман. «Если они беспокоятся о встрече с вами, это означает, что они очень обеспокоены перспективой встречи с вами. Неспециалист употребляет эти слова очень небрежно».
Что касается биологии, то некоторые исследователи пытаются определить структуры и системы мозга, из которых берутся эмоции. Один ученый, Яак Панксепп, профессор неврологии в Университете штата Вашингтон, определил семь цепей нейронов, которые, по его словам, соответствуют семи основным эмоциям. Работа Панксеппа согласуется с работой Экмана в вопросе универсальности, но на самом деле он идет еще дальше — он работает с животными и говорит, что в эмоциях есть что-то, что является биологически основным не только для людей, но и для всех млекопитающих.
ЛеДу, нейробиолог из Нью-Йоркского университета, находится где-то посередине. Он считает, что реакция на раздражители заложена в мозгу, что совпадает с выводами Экмана и Панксеппа. Но, как и Барретт, он считает, что сознательный мозг и анализ, который там происходит, необходимы для переживания эмоций. По этой логике, поскольку мы не можем знать, что испытывают животные, невозможно узнать, есть ли у животных эмоции.
Он подчеркивает роль человеческого сознания в изучении таких вещей, как эмоции. (Что такое сознание и как оно работает — это совсем другой спорный вопрос.) «В физике не имеет значения, верят ли люди в восход солнца или нет», — говорит он. «Это не влияет на движение планет и звезд. В то время как в психологии представления людей о том, как работает разум, влияют на предмет. Другими словами, наша народная психология не может быть отделена от науки».
Рассмотрим миндалевидные тела, два маленьких продолговатых самородка, по одному с каждой стороны мозга, которые широко считаются местонахождением страха. В недавнем эпизоде шоу NPR Invisibilia была показана женщина, страдающая редким заболеванием, из-за которого ее миндалины кальцифицируются. Пациент, который носит инициалы С.М., не сообщает о том, что испытывает страх, факт, который, казалось бы, укрепляет связь между анатомией и эмоциями. Но в 2013 году исследователи смогли вызвать реакцию страха у С.М. и другие пациенты с повреждением миндалины из-за вдыхания углекислого газа. Это заставляет тело чувствовать, что оно задыхается, и так называемые «бесстрашные» пациенты паникуют, как и любой другой.
«У всех был заголовок на эту тему — «Бесстрашная женщина чувствует страх», — говорит Леду. «Единственная причина, по которой вас это удивит, — это если вы думаете, что страх исходит от миндалевидного тела».
В 2013 году исследователи смогли вызвать реакцию страха у пациентов с повреждением миндалины, заставив их вдыхать углекислый газ.
Леду определяет страх как то, что происходит в сознательном мозге в ответ на реакцию на опасность со стороны схемы выживания мозга. Если это так, то переживание страха у человека исходит не от самой миндалевидного тела, а от структур мозга, отвечающих за познание.
«Чувство страха возникает только у организмов, которые могут осознавать, что им угрожает опасность», — написал он в статье, опубликованной в январе. Когда я разговаривал с ним, он добавил: «Если мы говорим людям, что миндалевидное тело непосредственно ответственно за страх, мы даем неверный сигнал».
Со своей стороны, даже Экман больше не сказал бы, что одна только мимика равна эмоциям. «Тридцать лет назад я подчеркивал выражение лица и мог бы сказать вам: «Выражение — это эмоция», — говорит он. «[Но] это не единичный феномен. Это группа организованных явлений. Некоторые теоретики подчеркивали один из них».
Теперь Экман считает физиологию, оценку, субъективный опыт и предшествующие события (у вас есть эмоция по поводу чего-то) отличительными характеристиками эмоции, наряду с выражением лица и некоторыми другими факторами.
«Печаль» (© Пол Экман)
Тем не менее, «в основе «эмоции» лежит переживание эмоции, и это невозможно измерить», — пишет Фридлунд. Записано, может быть, но не измерено. «Это заставляет ученых, изучающих «эмоции», вместо этого пытаться измерить все, что их окружает».
Рассел делает то же самое. Он считает, что эмоции лучше всего изучать, измеряя их составляющие — выражение лица и активацию нервной системы, а также поведение и внутренние ощущения. Но он говорит, что было бы слишком далеко складывать все эти вещи вместе и называть результат «эмоциями». «Мы выделяем определенные кластеры из них и даем им имена», — говорит он. «Когда ваша физиология высока, вы в опасности, и ваше лицо искажается, вы говорите: «О, это страх». Я думаю, что мы, ученые, не сможем хорошо определить кластеры. Они слишком расплывчаты». Лучше, говорит он, просто спросить: «При каких условиях лицевые мышцы сокращаются определенным образом?» вместо того, чтобы говорить, что сокращение сигнализирует об эмоциях.
Даже если нет единого мнения о том, что такое эмоции , есть по крайней мере некоторое совпадение в том, что, по мнению ученых, они включают. В 2010 году Кэрролл Изард, который вместе с Экманом внес большой вклад в теорию универсальных базовых эмоций, опросил 34 исследователя эмоций по поводу их определений эмоций. Хотя «никакой краткий синтез не мог охватить все 34 определения «эмоции», данные участвовавшими в исследовании учеными», — пишет он, — вот описание, которое придумал Изард, основанное на вещах, которые имели наибольшую согласованность:
Эмоция состоит из нейронных цепей (которые, по крайней мере, частично выделены), систем реагирования и чувственного состояния/процесса, который мотивирует и организует познание и действие. Эмоции также предоставляют информацию человеку, испытывающему их, и могут включать в себя предшествующие когнитивные оценки и текущие познания, включая интерпретацию его чувственного состояния, выражения или социально-коммуникативные сигналы, и могут мотивировать приближающееся или избегающее поведение, осуществлять контроль/регулирование реакций и носить социальный или реляционный характер.
Затем Изард продолжает, что «приведенное выше примечательное и в высшей степени плюралистическое описание структур и функций эмоций не является определением». Ученые больше пришли к единому мнению о том, какая эмоция влияет на , чем о том, что это такое. (Из моего исследования следует, что есть некоторые разногласия и по поводу того, чем не является эмоция . Такие состояния, как «голод» или «сонливость», обычно исключаются, но хотя один исследователь может назвать «любовь» эмоцией, например, , другой может сказать, что это недостаточно короткое чувство, чтобы его можно было квалифицировать.)
Странно, что в такой неопределенной области, как исследование эмоций, возникает столько споров. Я редко слышал, чтобы ученые так нахально рассказывали о своих исследованиях. Экман обвинил некоторых своих критиков в карьеристских мотивах. «Если вы бросите вызов кому-то, кто хорошо зарекомендовал себя, это может привлечь внимание прессы. [Баррет] выпускала пресс-релизы, вот что привлекает внимание». Когда я спрашиваю, что не так с пресс-релизами, он отвечает: «Я этим не занимаюсь. Я никогда этого не делал… Есть и другие способы добиться признания вашей науки».
Панксепп говорит, что чувствует, что его часто втягивают в дебаты, хотя он рассматривает свою работу на «первичном уровне» мозга как основу для таких исследователей, как Леду и Барретт, которые делают упор на когнитивные функции, на которые они могут опереться. «Я считаю, что могу оказать большую помощь другим [ученым], если они желают такой помощи», — говорит он, добавляя: «Люди всегда соревнуются. Так было всегда и всегда будет».
Кельтнер, психолог из Беркли, говорит: «Я думаю, что мы всегда будем спорить о том, что представляет собой широкая конструкция эмоций. Есть что-то в эмоциях, которые вызывают эти споры. Может быть, мы думаем, что приближаемся к сути человеческой природы».
Когда нет согласованного определения того, что ищут исследователи, наука может выглядеть как своего рода религия. Люди идут разными путями в поисках одного и того же. Некоторые убеждаются, что их путь правильный. Другие агностики — уверены только в том, что вещи неопределенны. Третьи довольствуются тем, что игнорируют вопросы, на которые нет ответов, и сосредотачиваются на анализе того, что не поддается анализу. Данные есть данные, это правда, но люди могут интерпретировать их, как им заблагорассудится.
Сам Экман моделирует «презрение» (© Пол Экман)
Рассел уподобляет наименования эмоций своего рода психологической астрологии. «Многие культуры признавали созвездия, давали им имена и сочиняли о них истории. Люди, которые верят в астрологию, все еще думают, что они влияют на людей. Но в астрономии эти звезды не имеют никакого отношения друг к другу».
Фридлунд рассматривает эмоциональное поле как своего рода пятно Роршаха, «в котором психология является предлогом, а идеология — подтекстом». Он описывает вражду Мида и Экмана, например, как в первую очередь идеологическую. Он считает, что теория универсальности Экмана была попыткой вернуть психологию от идеи Мида о культурном разнообразии к «хорошему посланию Кумбая», где «в глубине души мы все одинаковы».